Ощепков устроился в какой-то гостинице для дальнобойщиков - дёшево исердито, Там же поселились Баранов, Буба, Ксенька Устюжанинова, Витка, Маринка Марсенкевич. С последней и связан эпизод первый. Ощепков стоял на балконе с Ксенькой Устюжаниновой. В холле ДК, где проходил фестиваль был такой балкон и там находилось кафе. Так вот, стоят они с Ксенькой на балконе, пьют что-то безалкогольное - наверное чай. И смотрит Ощепков вниз, а внизу, возле эстрады стоят две совершенно одинаковые девушки. Обе рыжие такие, невысокие, с полными бёдрами, обе в голубых джинсах и в джинсовых же куртках.Ощепков дергает Ксеньку и просит посмотреть вниз. Ксенька смотрит, после чего её удивлённый взгляд переходит на Ощепкова. "Не иначе нам в чай галлюциногенов подмешали", - говорит Ксенька, и истерически так похохатывает. "Не иначе", - соглашается Ощепков. Они продолжают смотреть вниз, в это время концерт идёт полным ходом, но поёт кто-то совсем не интересный и скушный, потому-то Ощепков с Ксенькой и пьют чай. Они стоят и продолжают наблюдать за беседой этих двух "близняшек". И тут до Ощепкова наконец доходит что одна из этих девушек не иначе как Маринка. Он делится этим открытием сКсенькой и они спускаются вниз, подходят к девушкам. Вблизи оказывается что они не так сильно похожи, но всё-таки их вполне можно принять за родных сестёр.Маринка поправляет очки и говорит Ксеньке и Ощепкову: "Это Янка, мы правда с ней похожи?" Обе смеются. А у Ощепкова в зобу дыханье спёрло, впрочем и у Ксеньки тоже, она потом говорила о этом своём ощущении ему. Так вот, Ощепков не верит глазам своим и думает что это наверное ему снится, он изо всех сил пытается проснуться, но не тут-то было. Янка спрашивает Ощепкова, а не музыкант ли он часом, на что ошалевший Ощепков только головой кивает. В это время к нимприближается Ширман, его уже все так зовут, несмотря на то что Ширманом он стал всего-навсего прошлым утром, и встаёт несколько в стороне. Янка спрашивает, а не знают ли они, можно ли поиграть на чём-нибудь из того что лежит на эстраде, а на эстраде лежит весь Кашкинский арсенал. Тут Ощепков понимает что она видела его с Ширманом на этой самой эстраде, когда те в антрактах играли с Кашкиным. Да и с Ширманом она оказывается знакома уже, по фестивалю в Барнауле, кудаШирман ещё Подосёновым ездил, и обращается к нему не иначе как Олег. Они берут инструменты. Янка домру, Ширман выуживает из кофра саксофон, Маринка что-то из Кашкинских гремелок, Ксенька флейту, а Ощепков, с его неуёмной тягой ко всему невероятному и большому берёт бас-домру, о которой я говорил уже в начале главы. Берут они инструменты и начинают потихоньку играть, что-то такое, непонятное пока, но постепенно это что-то обретает некие очертания и начинается волшебство, то что потом Ощепков будет пытаться воплотить в своей музыке, то есть именно то ощущение, которое родилось в тот вечер, он и будет усиленно культивировать впоследствии. Постепенно музыка, которая рождается у них настолько затягивает Ощепкова, чтотот даже не замечает как откуда-то появляется Женька Чичерин и присоединяется к ним со своей гитарой. Они играют очень долго, по крайней мере так кажется Ощепкову, и ощущение волшебства только усиливается и когда оно наконец достигает какой-то невероятно высокой точки, за которой остаётся только умереть, они не сговариваясь обрывают импровизацию и становится тихо. Так тихо, как бывает в зале после того когда уйдёт последний зритель и ты выходишь в пустой зал, закуриваешь, садишься на краю сцены и молча куришь глядя в пустоту. Чувствуя как напряжение созданное твоей музыкой постепенно растворяется в этой пустоте, ты буквально чувствуешь, ощущаешь его сначала как тяжёлый бархатный занавес, потом оно становится лёгкой шёлковой тканью и… В этот момент ты можешь выпить сколько угодно водки - она не подействует на тебя никак, только расслабит, не более. Вообще-то Ощепков частенько именно так и делал потом. После концертов, он не стремился уехать домой или в гостиницу, а так вот оставшись в зале, наедине с этой пустотой, выпивал водки, закуривал и долго сидел так и чувствовал тишину. Ведь настоящая тишина может родиться только из музыки. И она родилась тогда, для Ощепкова это была первая в его жизни тишина. После этого у Ощепкова с непривычки к басовым струнам - жутко болят пальцы, но почувствует он это только ночью, уже в гостинице, когда потянется за солью и пальцы которыми он возьмёт щепотку соли страшно засаднят от боли, потому что как окажется он стёр их до крови… А тогда, когда кончилась музыка, они все улыбнулись друг другу, Янка пожала всем им руки, как мужик или продвинутая эмансипе, но она не была ни тем ни другим, она была Человеком и Женщиной. И это чувствовалось в её песнях, да не даст мне соврать Бог! После, они все вместе идут в курилку, и много и долго говорят, как-то сразу перейдя на ты. Потом Янка оставляет им свои координаты, и приглашает в гости, к себе в Новосибирск. Они оставляют ей свои, по крайней мере Ощепков оставляет, и тоже говорят ей "Приезжай". "Приеду, обязательно приеду", - говорит она… Не срослось. После, уже в антракте, Янка играла с "Картинником" Ещё Ник с Янкой поют его неувядающиё хит "Филька Шкворень". Много времени спустя, в 1995 году, когда Ощепков будет пьянствовать с Ником и вспомнит тот эпизод, Ник скажет что Витька Пьяный в психушке и уже никогда из неё не выйдет, и ещё он скажет что никогда не читал Шишкова. Наивный - не читал, а именно после этой песни Ощепкову вдруг остро захотелось прочитать "Угрюм-Реку" и он её прочитал. Я полагаю многие прочли эту книгу именно из-за песни. Янка на фоне Ника вся какая-то хрупкая что ли, беззащитная… Дуэт - Чорт и Ангел. Или если быть более точным Ангел спятивший и Ангел печальный. Не падший а именно спятивший ангел - Ник. Итак история рассказанная Литлом в поезде метро: Случилось как-то "Кобе" выступать с концертами в городе Хабаровске, волею случая, и конечно же волею организаторов концертов, с ними вместе должна была Янка выступать. И поселили их в одной гостинице. В это же время в городе Хабаровске выступала группа "Любэ" и они тоже жили в этой гостинице. Не знаю, никогда не был в Хабаровске, потому рискну предположить что в Хабаровске только одна приличная гостиница, и, или, или одно и то же вместе, организаторами концертов и тех и других являлись одни и те же люди… Хотя это конечно вряд ли. Так вот. Концерты идут своим чередом, Ник и вся "Коба" естественно пьют безпробудно, "Любэ" тоже бухает почём зря. Только у "Любэ" денег не в пример больше чем у "Кобы". Хотя, как утверждают некоторые оригиналы - не в деньгах счастье… Но я не о этом. "Любэ" пьёт, "Коба" пьёт, Янка тоже с ними выпивает, с "Кобой" то есть. И пьют "Коба" с Янкой в номере гостиницы. И Витька Пьяный надирается буквально скорее всех, чего с ним до этого вроде как не случалось. Надирается, а глаза его при этом всё печальнее и печальнее. И вот наступает тот момент опьянения, когда ты понимаешь что всё, что ты не скажешь, будет воспринято правильно, и не только воспринято, но и принято окружающими как должное. И добравшись до такого состояния, Витька обращает свой печальный взор на Янку и говорит ей: "Послушай, рыжая, я тебя люблю…" На что Янка отвечает ему в том роде что мол она тоже его любит, но только не как мужчину, а как человека замечательного. Витька не понимает смысла ответа и пытается встать чтоб обнять Янку, только встать у него не получается, а получается у него упасть мордой в салат и сладко заснуть. Компания продолжает пить дальше, только Витьку на кровать перекладывают и пьют. Потом, как это всегда бывает на пьянках, водка внезапно заканчивается, а время уже ночь и надо отправлять гонца за водкой, и компания собирает гонца, а тот выйдя в коридор нос к носу сталкивается с кем-то из "Любэ". Этот кто-то спрашивает, не он ли с Ником Рок-н-Роллом играет. Гонец отвечает мол да. Тогда тот говорит: "А мы сегодня у вас на концерте были, нам очень понравилось". Гонец, не будь дурак, и говорит этому человеку: "Ну если понравилось, может нальёшь?" Тот отвечает - мол как не налить, конечно налью, да и всю компанию с собой бери мол, мы мол народ не бедный в ресторан гудеть пойдём… Гонец возвращается в номер и всех, кто пока ещё жив, быстро собирает, моет, чистит, одевает. И все вываливаются из номера, кроме Витьки пьяного конечно - тот спит как младенец и ухом не ведёт. Представитель группы "Любэ", завидев вместе с ними Янку, окончательно приходит в щенячий восторг, и быстро всех ведёт в ресторан, который находится тут же, в гостинице. В ресторане естественно они продолжают банкет, знакомятся с гопническим коллективом "Любэ" и немало удивляются тому что люди они все на самом деле хорошие, просто таки замечательные они люди, короче они быстро находят общий язык и пьют и закусывают cvantum satis. Далее в ресторане, кроме разговоров о музыке и дифирамбов со стороны музыкантов группы "Любэ" в адрес "Кобы" и Янки Дягилевой, там ничего не происходит… А в это время Витька Пьяный просыпается, собирает остатки водки по бутылкам и стаканам, выпивает и решительно направляется в номер где поселили Янку. Витька подходит к номеру и стучит в дверь - никто не отзывается, тогда он стучит ещё и ещё… Просыпается дежурная по этажу и пытается утихомирить Витьку, на что тот требует чтоб та немедленно открыла ему номер где спряталась Янка. Дежурная открывать номер отказывается, на что Витька говорит ей что-то такое обиженное и продолжает ломиться в пустующий номер. Дежурная, убедившись что тот не отступится от своих устремлений, порывается вызвать милицию, но тут Витька быстро успокаивает её, сказав что больше ломиться в дверь не станет, а сядет так тихонечко под дверью и дождётся пока Янка сама выйдет. Успокаивает и тут же спрашивает а есть ли у дежурной по этажу водка. Водка у дежурной есть. И Витька, купив у неё бутылку, садится на пол возле Янкиной двери. Садится и пьёт горькую из горлышка. Пьёт и тихо так снова засыпает, прижавшись спиной к двери Янкиного номера. Итак, Витька спит, и приближается время закрытия ресторана. Взяв в ресторане ещё водки, компания из "Кобы", "Любэ" и Янки отправляется допивать к кому-то из них. Вдруг Янка решает что ей пора идти спать, Литл и ещё кто-то вызываются проводить её до номера. Возле Янкиного номера они застают спящего на полу Витьку. И начинают его будить - дверь-то открыть надо. Витька продирает глаза, смотрит мутным взором на них, потом видит Янку и говорит ей, зло так говорит: "Что, наеблась сука рыжая?" Все смотрят на него в полном недоумении. И тут Витька начинает говорить и говорит много и связно, будто и не пьян вовсе. Он утверждает что Янка всё это время находилась не с ними в ресторане, а в номере, и что она там была с каким-то хачиком, и занималась с тем любовью, что она не реагировала на все его просьбы пустить его, только потому что боялась что все узнают о том какая она нехорошая и подлая личность. И всё в том же духе. Витьку пытаются образумить, говоря ему что всё это бред полный, что Янка была весь вечер с ними и пила и закусывала и разговаривала и вообще в номере никого не было всё это время и быть не могло! На что Витька утверждает что он прекрасно всё это видел, видел как Янка обнималась со своим хахалем, как она с ним занималась всем этим… Ему говорят что не могло такого быть, да и как он мог всё это видеть - замок-то на двери английский? На что Витька, убеждённый в своей правоте, говорит что прекрасно видит сквозь стены и может рассказать что творится в данный момент в любом из номеров находящихся на этаже. "Хорошо, - говорят ему. - Но каким образом Янка сейчас сюда попала?" "То есть как это, каким образом? - говорит Витька. - Она из окна вылезла и сюда пришла". "Так этаж-то восьмой". "А она по балконам спустилась". "Так ведь нет в гостинице никаких балконов". "То есть как это нет? Есть балконы". А балконов в гостинице действительно не было. Они открыли дверь, провели Витьку в номер и подвели его к окну. Но тот продолжал упорно настаивать что балконы всё-таки есть и говорить что он их прекрасно видит, даже попытался открыть окно и выйти на воображаемый балкон, но его не пустили. Прибежавшая на шум дежурная, присутствовавшая почти при всём разговоре, отозвала Литла в сторону и доверительным голосом предложила вызвать бригаду, на что Литл сказал, что всё нормально и никакой бригады не надо, сказал что они сами со всем справятся… Потом Витьку увели, накачали его водкой под завязку, положили спать… Утром Витьке Пьяному рассказали обо всём что он делал накануне, но тот ничего, абсолютно ничего не помнил и требовал опохмелки… Не знаю, зачем я рассказал эту историю, и что в ней такого поучительного для тебя, но тогда, когда её рассказывал Литл, в пустом вагоне метро, она сильно развеселила Витку и Ощепкова. Юрий Ощепков. Книга о людях, 2002 г.